Потерянный рай

Соединенные Штаты до сих пор остаются самым притягательным и, как ни парадоксально, самым надежным направлением для тех, кто бежит не только от страха, но и в поисках нового смысла. На первый взгляд, это странный выбор — далеко, дорого, визы не дают, миграционная система перегружена. Но именно здесь шансы на получение политического убежища объективно выше: по данным TRAC при Сиракузском университете, в 2021 году Штаты одобряли 86% заявлений от россиян, а в 2022 — уже 88%. В 2024 году этот показатель оставался на уровне около 85%. В то время как в странах ЕС средний уровень одобрения заявлений от россиян, по данным Евростата на 2022 год, был около 33%.

А еще, как говорят собеседники «Новой газеты Европа», эмигранты из России, — «умереть в США от голода просто невозможно», потому что в Штатах сложилась разветвленная инфраструктура помощи — адвокаты, правозащитники, русскоязычные сообщества, сопровождающие эмигранта с первого дня. Но сегодня, после прихода к власти в США Дональда Трампа, а также на фоне продолжающейся российской агрессии против Украины, мир как будто бы становится все менее дружелюбным по отношению к политэмигрантам из страны-агрессора.

19 июня США депортировали в Россию группу из 47 человек, которым было отказано в предоставлении политического убежища. Как теперь становится ясно, это была не первая и не последняя депортация россиян, и не только из Штатов. В Испании 65 человек, приехавших по гуманитарным визам, не могут получить внж. Также 24 июля СМИ стало известно, что и Германия приостановила выдачу гуманитарных виз россиянам. Эти изменения отражают общее ужесточение миграционной политики западных стран на фоне роста правых настроений и необходимости увеличивать военные расходы, что происходит в том числе за счет сокращения программ поддержки мигрантов.

Тем временем число россиян, запрашивающих политическое убежище в США, после начала войны России против Украины выросло более чем в 46 раз:

Негласные договоренности между США и Россией, достигнутые при администрации Трампа, представляют собой неофициальные механизмы ускоренной депортации российских граждан, находящихся в США нелегально или разыскиваемых российскими властями. Эти соглашения не оформлены официально и не опубликованы, мы можем лишь догадываться об их существовании по разным утечкам и косвенным признакам. Депортации россиян проходят по ускоренной процедуре с минимальным правовым рассмотрением, что вызывает обеспокоенность правозащитников и экспертов по поводу политически мотивированных преследований.

Мексика — Калифорния — Аризона

Между тем, преследование инакомыслящих ужесточается и в самой России. На многих уехавших административные и уголовные дела были возбуждены уже после их отъезда, как, например, на Екатерину Шульман и других иноагентов. Так же и пермяк Леонид Мелехин покинул Россию, когда еще никакого фактического преследования против него не было. Местные СМИ сообщали о паре задержаний Мелехина в Перми на акциях в поддержку Алексея Навального, однако тогда полиция ограничилась лишь устными предупреждениями. Впрочем, это не значит, что никакой опасности не было. Угроза была всё время, просто она реализовалась позднее.

В конце 2023 года Леонид уехал из России в Мексику. Медиазона пишет, что в день, когда Мелехин пересек мексиканско-американскую границу, он попросил своего земляка Юрия Боброва опубликовать фотографию плаката против Путина, сделанную им перед отъездом из России. Текст плаката (авторский стиль и грамматика сохранены): «Путин В. В. убийца фашист узурпатор. Все что нужно для торжества зла это бездействие добрых людей / фашиста на виселицу».

Фото плаката действительно было опубликовано на канале Боброва вместе с фото Леонида перед погранпереходом в Мексике. По данным Медиазоны со ссылкой на адвоката по назначению, именно эта фотография и стала поводом для возбуждения уголовного дела уже после отъезда Мелехина за границу.

С июня 2024 года молодой человек находился в розыске в РФ по обвинению в «оправдании терроризма», в октябре того же года его внесли в перечень «экстремистов и террористов» Росфинмониторинга. Летом 2024 года он пересек границу США в Калексико (Калифорния) через CBP One (мобильное приложение Таможенно-пограничной службы США, предоставляющее путешественникам и заявителям определенные функции).

Дальнейшую судьбу Мелехина мы можем отследить по публикациям в телеграм-канале Юрия Боброва. Где-то с августа 2024 года Леонид находился в иммиграционной тюрьме «Империал» в Калифорнии. Вместо стандартного «интервью на страх» (так эмигранты называют между собой первое собеседование после перехода границы, где проситель убежища должен убедительно доказать, почему он находится в опасности в своей родной стране) его дело сразу перешло в суд. Он решил защищать себя сам, без адвоката, и быстро подготовил все документы (форма I-589, история преследования, доказательства). Ему досталась судья Анна Перри, у которой обычно довольно низкий процент одобрений без адвоката (22%).

Юрий поддерживал связь с Леонидом всё время, пока тот был в иммиграционной тюрьме (или детеншен, как на американский манер говорят сами политэмигранты). Леонид рассказал Юрию, что внутреннее убранство «Империала» напоминало атмосферу из фильма «Побег из Шоушенка»: камеры на двоих с прозрачными решетками, которые закрываются на ночь. Там есть большая общая зона с длинными столами, где заключенные едят и общаются, а также двор и спортплощадка, где проводят целые дни, играя в баскетбол и развлекаясь.

Через какое-то время Леонида перевели в тюрьму «Сан-Луис» в Аризоне, где он и пробыл практически до своей депортации в июле 2025.

— «Империал» — это такой «пионерлагерь» за колючей проволокой, а вот «Сан-Луис» — прямо тюрьма-тюрьма, где убийцы сидели то ли в соседней камере, то ли в твоей, — рассказывает «Новой-Европа» Юрий Бобров, сам находящийся на территории США.

По его словам, тюрьму в Сан-Луис Леонид описывал менее красочно, чем «Империал»:

— Он говорит: «Ну эта тюрьма хмурая, без окон, я света почти не вижу, кусочек неба где-то там на потолке, прогулки пятнадцатиминутные, очень уныло, очень депрессивно». Там его один раз даже посадили в изолятор только за то, что он постучал в дверь камеры, чтобы привлечь внимание охранников к какой-то нештатной ситуации. Это был очень неприятный опыт для него.

Выбрать тюрьму

«По тюрьме ползут слухи, что Анна Перри последний раз дала “позитив” в начале сентября (и это был клиент иммиграционного адвоката и пермячки Юлии Николаевой). … Она дала еще один “позитив” по ЛГБТ-кейсу. И всё. И как подменили. Дает отказы даже в случаях, когда вроде бы как кейсы у ребят сильные. Одному “свидетелю Иеговы” якобы заявила — смени веру и возвращайся в Россию. А другому антивоенному активисту и автору ТГ-канала сказала: “Ты что, идиот, раз выступаешь против Путина?” Очень надеюсь, что это вечная проблема “глухих телефонов” и неполной или намеренно искаженной информации. Но за ребят переживаю», — писал Бобров в своем телеграм-канале 2 декабря 2024 года.

И, как оказалось, переживал не зря: 19 декабря судья Перри отказала Леониду в убежище. «Она сказала: тому, что вы предоставили, я верю, но этого недостаточно», — сообщил в своем канале Юрий Бобров.

25 декабря он разместил там же видео с Леонидом из тюрьмы. Тогда Леонид еще на что-то надеялся и готовился подать апелляцию. Деньги на адвоката для подачи апелляционной жалобы (6 500 долларов) изыскал Юрий Бобров:

— Подсобрал немного с друзей и подписчиков моего канала, а большую часть просто одолжил, — говорит он.

11 июня 2025 года Леониду отказали и в апелляции. По словам Юрия, даже после этого у Мелехина была возможность подать еще одну жалобу — есть третья инстанция, куда он мог пойти. Но Леонид не воспользовался этой возможностью. Для этого снова требовались деньги на адвоката, которых не было. К тому же, подав новую жалобу, он остался бы в иммиграционной тюрьме еще на долгое время, пока длилось рассмотрение. А потом его, скорее всего, всё равно бы выслали.

— Леонид совершенно точно знал, что против него на родине уже заведено уголовное дело. Об этом мне рассказали сразу два его сокамерника из «Империала» и «Сан-Луис». Он понимал, что в России его могут посадить, однако говорил, что там хотя бы его сможет навещать семья, — рассказывает Юрий Бобров.

31 июля состоялось заседание суда по рассмотрению апелляции о мере пресечения Мелехину. Как сообщает портал Properm.ru, «в ходе заседания Мелехин признал свою вину. Он добавил, что сам настоял на депортации, узнав о возбуждении уголовного дела. “Я совершил ошибку: люди, которым я следовал, оказались не теми. В тюрьме в Америке я четыре месяца обдумывал всё произошедшее. […] Я патриот и буду во всём помогать следствию. […] Мне надо быть на свободе, чтобы помочь жене собрать детей в школу. Я мог остаться в любой стране, но я намеренно летел домой”», — цитирует его слова издание.

Делать поспешных выводов из этого заявления не следует: человек сейчас находится в заложниках у беспощадной системы.

— Вообще, это в любой тюрьме стандартная практика — подавлять волю людей. Мне только что позвонил бывший Лёнин сокамерник из иммиграционной тюрьмы, находящийся примерно на такой же стадии рассмотрения своего кейса, с той лишь разницей, что его апелляция еще не проиграна. Он сказал: «По ходу дела, меня сегодня “трансфернут” (переведут в другую тюрьму. — Прим. авт.), и, видимо, туда же, где был Леонид, будут “ломать”... Но если я позволю себя сломать и меня депортируют, то в России я буду с Лёней, возможно, в одной камере снова». Это положение — между молотом и наковальней, настоящая шекспировская драма, — заключает Юрий Бобров.

Из путинской России — в республиканскую Луизиану

История другого активиста, ищущего убежище в США, не менее драматична. Владислав Краснов — бывший волонтер ФБК на выборах 2018 года и организатор бессрочного протеста в Москвев.

— В 2023 году я приехал в Мексику, чтобы перейти в США и попросить убежище, — рассказывает Влад. — Мы с семьей приняли решение покинуть Россию принципиально, чтобы не участвовать в происходящем, чтобы никого из нас не репрессировали и не отправили на войну.

По его словам, для переезда в США по политическим причинам необходимо иметь деньги на адвоката — порядка 10–15 тысяч долларов, причем найти адвоката надо заранее; готовый полный комплект документов: форму 589 на убежище, переводы доказательств, заполненную декларацию и историю. Если человек приезжает один и у него мало денег, вероятность оказаться в иммиграционной тюрьме без связи и юридической помощи достаточно высока. А если человека при этом отправили, например, в Луизиану, то это практически 100% билет домой.

— В Луизиане вероятность отказа по политическим убежищам почти стопроцентная — судьи там больше похожи на прокуроров. В демократических штатах, таких как Калифорния и Нью-Йорк, судьи более адекватны, лучше понимают ситуацию в России, и там больше шансов на выигрыш, — считает Влад.

По рассказам многочисленных русских политэмигрантов, собеседников «Новой-Европа», раньше люди могли спокойно перейти границу между Мексикой и США при помощи специального приложения, пройти интервью «на страх» и ждать суда на свободе. Однако уже с августа 2023 года начали активно задерживать людей из России, Узбекистана, Таджикистана и не только, которые пытались пересечь границу.

— Судебная система при Байдене оставалась строгой, а с августа 2023 стала предвзятой: теперь невозможно рассчитывать на то, что тебя быстро выпустят, и нужно было сразу готовиться к задержанию, — рассказывает Влад.

По его словам, задержания проходили волнами: сначала задерживали одиночек, потом стали задерживать семьи, иногда их разделяли: мужей отправляли в один детеншен, жен в другой, детей — в приемные семьи или шелтеры. Некоторые из задержанных выходили из детеншн и пытались вернуть детей, но сталкивались с большими сложностями.

Мыло и зубные щетки не положены

— На границе в Сан-Исидро задержание проходит жестко: снимают шнурки, ремни, а то, что не снимается, срезают; заковывают в наручники, руки привязывают к поясу цепью, ноги — тоже, — рассказывает Влад. — Вещи изымают и возвращают лишь в детеншен, и то только для описи. Там выдают тюремную робу, в которой и живешь. Связь ограничена: настенный телефон и внутренний аккаунт с минимальным количеством бесплатных минут, звонки стоят дорого — особенно за рубеж.

Влад вспоминает, что помыться разрешили только на третий день. В комнате, которую он делил с двумя дюжинами других людей, было два туалета, совмещенных с умывальниками, но не было ни мыла, ни зубных щеток.

— Самая жесткая ситуация была в пятом округе США — Техасе, Миссисипи и Луизиане, — продолжает он. — Там больше всего проблем с задержанными и самые строгие судьи. Я перешел границу в Калифорнии, но меня по какой-то причине отправили в Миссисипи. В США действует регламент: после помещения в детеншен проводят интервью, где кратко рассказываешь свою историю и причину бегства. Если признают угрозу, назначают суд на свободе и отпускают. Я интервью прошел, суд назначили на свободе, но не отпустили — уже, видимо, было какое-то новое указание. Затем меня перевели из Миссисипи в Луизиану, где я провел 13,5 месяца.

По словам Влада, условия в детеншен разные по штатам.

— В Миссисипи — бараки на 140 человек с двухъярусными кроватями, расположенными плотно, проход примерно метр. Из личного пространства — только твоя кровать. Есть общая зона с телевизорами. Прогулки не ежедневные. Питание строго по расписанию: завтрак в 4 утра, обед в 10, ужин в 4 вечера — к такому графику тяжело привыкнуть, — говорит он. — Охранники часто грубят, особенно в утренние смены, когда шумят и заставляют быстро собираться. Бывали случаи, когда охранники били планшетом по почтовому ящику, чтобы разбудить всех за пару минут. Отбой в детеншен обычно до 10 вечера.

Чем вызван такой странный график жизни арестантов, неизвестно. Однако в Штатах действуют различные тарифы на электроэнергию в разное время суток. Возможно, этот распорядок дня в тюрьме вызван как раз стремлением ее владельца к экономии. Ведь центры содержания иммигрантов в Америке, как правило, находятся в частных руках.

— Мой суд проходил в иммиграционной тюрьме, — продолжает Влад. — Я подавал все документы с доказательствами: письма от ФБК, ОВД-Инфо, Льва Пономарева, фото задержания и статьи. Однако судья с 98,4% отказов вынесла отрицательное решение. Ошибки адвоката усугубили ситуацию, хотя в нормальных судах их могли бы понять. Судебный процесс формален: адвокат задает вопросы, затем прокурор и в конце судья. У меня адвокат задавал вопросы, судья перебивала ее своими, потом вступил прокурор. После того как прокурор указал на ошибки адвоката, настроение суда сразу изменилось, и мне отказали. Прямо как в российских судах.

Влад подал апелляцию с другим адвокатом, но адвоката лишили лицензии, и ему отказали.

— Подал вторую апелляцию с третьим адвокатом, в процессе которой меня пытались депортировать из Луизианы в Нью-Джерси, потом в аэропорт JFK (Нью-Йорк), — продолжает он. — Транспортировали в таких же наручниках, как и в Миссисипи. Я объяснил иммиграционным офицерам, что апелляция подана, и меня вернули в детеншен в начале августа прошлого года. В октябре 2024 года меня чудом освободили из иммиграционной тюрьмы по групповому иску за незаконное задержание, который мы когда-то давно подали в складчину с другими эмигрантами.

Если ты не белый южноафриканец, защиты нет

Алексей (имя по его просьбе изменено) — политэмигрант из РФ, живущий в Калифорнии. В отличие от других собеседников «Новой-Европа», свой суд он уже выиграл. Но всё равно теперь вынужден вести себя особенно осторожно.

— Я волонтер правозащитной организации, раньше помогал заполнять заявления на убежище русскоязычным эмигрантам, — рассказывает Алексей. Обычно помогал тем, у кого нет денег на адвоката, потому что иначе адвокат это всё сам делает. Если человек идет судиться без адвоката, ему у нас, по крайней мере, дадут совет. Есть дежурный адвокат, который скажет: «Если ты идешь защищаться сам, надо делать вот так и так, усилить вот это, или тебе того-то не хватает».

По его словам, после прихода к власти Трампа в Штатах стало намного сложнее с правозащитными организациями, которых еще недавно было здесь много, и даже очень крупных.

— Мы от них и помощь получали, и им тоже какую-то волонтерскую помощь оказывали, — говорит Алексей. — Но большая часть этих организаций в нынешнем году вообще перестали работать. Сотрудники от них уходят, потому что им закрыли финансирование. До этого я не знал, насколько они были срощены с государством, они все получали гранты от государства и на них только и функционировали. Без государства они работать не могут.

Недавно Алексей позвонил в одну из организаций по поводу беременной женщины, мужа которой отправили в миграционную тюрьму.

— Он проиграл суд, ждет в тюрьме решения по апелляции, — рассказывает Алексей. — А девочка осталась одна, без работы, без жилья. Я звоню насчет нее. Они говорят: «А из какой она страны?» Я говорю: «Из России». — «А какой у нее статус?» Я говорю: «Проиграно». — «Извини, мы не можем оказывать им помощь, сейчас у нас целевая помощь таким не предусмотрена». Русским, украинцам — никому сейчас помощи никто не оказывает, ответили мне. Оказывается, единственная категория людей, на которых у них есть гранты и программы, — это белые южноафриканцы! Но их здесь почти нет, их всего 4,5 миллиона в мире. Это просто какой-то фарс вообще.

По словам Алексея, осталась только одна организация, которая работает, — это «Северокалифорнийское сопротивление» (NorCal Resist).

— У них какое-то есть поле, где они выращивают фрукты и овощи для благотворительности, куча профсоюзов — работников гостиниц, ресторанов, казино. И они работают, и у них вообще ничего не поменялось. Они действительно не зависят от государства, и это классно. И вот это теперь — единственная организация, которая отправляет в миграционные суды наблюдателей каждый день, когда там идут задержания.

Пять минут на человека и люди в масках

Алексей рассказал, что в его городе, там, где проходят миграционные суды, в этом же здании находится офис миграционной полиции, который называется ICE (в простонародье — «айсы»). ICE на первом этаже, а суды на четвертом. В неделю бывает примерно три дня, когда проводят суды. Каждое утро перед этим зданием выстраивается очередь из мигрантов.

— Справа дверь, в которую иммигранты идут отмечаться к «айсам». У них есть предписание, что такого-то числа иммигрант должен прийти, отметиться, что он не сбежал, не преступник, не в тюрьме сидит. Некоторых задерживают прямо там. Слева дверь, она обычно свободна, туда на суд. Третья дверь на выход. Но когда ты входишь в любую из дверей, ты попадаешь в один и тот же общий холл. На входе обычно людей не задерживают. Тебе спокойно дают подняться на четвертый этаж, где проходят мастер-суды, отсудиться по своему делу, и когда ты выходишь из зала, в коридоре тебя сразу же могут задержать, — объясняет Алексей.

В этом случае задержанные стараются успеть передать свои контакты дежурным адвокатам от правозащитных организаций. Когда среди них оказываются русскоязычные, Алексей получает смс. Его задача — связаться с задержанным или его доверенными лицами и узнать, какая помощь нужна: например, забрать машину с платной стоянки, помочь супруге с поиском жилья или собрать денег человеку хотя бы на еду.

Мастер-суд — это не индивидуальный суд по предоставлению убежища, это еще только предварительное слушание. Он может быть один или несколько раз. Как правило, это занимает примерно пять минут на человека. Судья называет имя: «Такой-то здесь?» — «Да, здесь». Если не пришел — дело сразу закрывают и выносят депортацию, поэтому все стараются явиться. Спрашивают: «У тебя есть адвокат?» — если нет, предлагают время на поиски. Или: «Ты подал документы?» — «Нет, не успел, нет денег на переводчика». Судья уточняет, когда следующая встреча, — обычно вежливо, по-доброму. Проверяют имя, адрес. Но теперь чаще всего страдают именно те, кто честно приходит. Поэтому, говорит Алексей, адвокаты стараются отменять эти предварительные слушания, чтобы клиент явился только на индивидуальное, пусть даже через год или пять.

По словам Алексея, раньше в суд можно было войти свободно — просто говоришь, что идешь к друзьям или как наблюдатель, и тебя пускают, даже без удостоверения. Он тоже так ходил, если у знакомых было заседание, но теперь опасается: в судах задерживают всех подряд.

— Даже дежурных адвокатов ICE хватают, валят лицом в пол. У меня был знакомый Владимир: отсудился, ему назначили новый мастер-суд через месяц. Когда он вышел из зала, к нему направились люди в масках. Адвокаты встали стеной, чтобы защитить, но тех, в масках, было много, и они их раскидали. Не знаю, почему они не представляются. Думаю, это не ICE, а их подрядчики — может, один офицер есть, а остальные — люди из тюремной системы или околосиловых структур. У ICE просто нет столько сотрудников и ресурсов, чтобы задерживать по 3 000 мигрантов в день. А подрядчики — дешевле, но у них нет законных полномочий на задержания, вот и скрывают лица. Только полиция имеет право задерживать, а они — нет, поэтому это нарушение. ICE и полиция лица не прячут — у них всё официально. Почему не задерживают прямо у входа? Чтобы не создавать панику. Если задержания будут на виду, люди просто перестанут приходить в суд, начнут присылать справки и скрываться. Поэтому ловят тех, кто явился один, чтобы никто не поднял шум. Думаю, у них есть списки — они знают, кто ты, когда у тебя суд и с кем ты пришел, — предполагает Алексей.

Виноват не только Трамп

Алексей также считает, что не все эмигранты ответственно подходят к вопросу организации собственной судьбы в США.

— Вот что меня удивляет: почти все задержанные русские жили здесь 2–3 года. Почему за это время не нашли адвоката? Тут даже трудясь на простых работах получают минимум $2500 в месяц. Даже нелегалы. Работать можно доставщиком — взял заказ в McDonald’s, отвез, и всё. Сделать водительские права — $30–40, автошкола взрослым не нужна, вождение учат сами, потом сдают экзамен на своей же машине. За пару лет можно было накопить и на перевод, и на юриста. Тем более, если у тебя реальное преследование — в Калифорнии судьи лояльны, дают убежище даже без адвоката.

Знакомые Алексея действительно выигрывали свои дела даже без адвоката, но теперь он никому бы не посоветовал так поступать.

— После начала войны многие решили, что это удобный способ сменить страну. Байден сказал: «Приезжайте, кто не хочет воевать», — но закон от этого не поменялся. Уехать, чтобы не воевать, — не основание для убежища. Оно дается по пяти причинам: политическое мнение, религия, раса, национальность, принадлежность к социальной группе. Всё остальное — не повод. На мой взгляд, 90% приезжают по экономическим причинам. Может, где-то что-то и запостили, но в целом — не из-за преследований. А это дискредитирует саму идею политического убежища. Для экономической миграции есть рабочие визы, инвестиции — приезжай официально… На вид не понять, у кого кейс настоящий, а у кого — выдумка. Многим, кого депортировали, убежище всё равно бы не дали. Одни прикрываются «преследованиями», хотя на деле — уголовники. Другие покупают справки и полицейские протоколы. Есть даже целая схема: платишь — и получаешь документы о «преследованиях». Иногда просто крадут чужие истории: в детеншен запоминают рассказы других, меняя имена и города.

— С хорошей фантазией и адвокатом убежище получить не сложно, — считает Алексей. — Но для меня остается главный вопрос — почему людей задерживают без оснований? Без суда, без обвинений. Он же ничего не нарушил, просто пришел в суд. Зачем так? Дайте человеку пройти процесс. Это похоже на запугивание, — говорит он.

***

Всего после начала полномасштабной войны в феврале 2022 года Россию покинули, по разным оценкам, от 800 000 до 1 000 000 человек, значительная часть которых уехала по политическим или моральным мотивам. Примерно 666 000 человек продолжают жить за рубежом. Основными странами, принявшими российских эмигрантов, стали Грузия, Армения, Казахстан, Турция и Сербия, а также государства ЕС (в первую очередь Германия, Литва, Латвия и Польша). В целом, российские диаспоры заметно выросли в более чем 20 странах.

Однако даже за пределами России политические беженцы не всегда могут чувствовать себя в безопасности. Кроме высылки россиян из Америки известны случаи насильственных депортаций и похищений людей, укрывавшихся за границей. Минимум четыре российских гражданина — включая активистов Рафаила Шепелева (Грузия), Алексея Рожкова, Льва Скорякина и Алену Крылову (все трое — Кыргызстан) — были задержаны или похищены и в итоге их судили в России по обвинениям в экстремизме и терроризме. Эти случаи показывают, что даже за границей политические эмигранты из России остаются под угрозой репрессий, особенно в странах, тесно сотрудничающих с российскими спецслужбами.