О реальной площади природных пожаров

Одна из проблем в оценке масштабов природных или ландшафтных пожаров в России заключается в статистике. Обычно о ней вплоть до 2021 года напоминал «Гринпис». Специалисты теперь «нежелательной» в стране организации говорили, что в официальные данные попадает только информация Рослесхоза — по выгоревшим лесным площадям; еще около 10% составляют данные МЧС — пожары, которые угрожают населенным пунктам; нет статистики о сгоревших сельскохозяйственных угодьях.

В 2020 году российское отделение «Гринпис» решило подсчитать реальную площадь ландшафтных пожаров. Эксперты организации с помощью 500 добровольцев проанализировали спутниковые снимки и определили общее число пострадавших от огня лесов с января по июнь. Выяснилось, что пожары прошлись по 13,5 млн га ландшафтов, а в официальную статистику попали всего 4,8 млн га, случившихся только на землях лесного фонда. Между тем,

В 2024 году специалисты российского проекта «Земля касается каждого» применили еще один метод подсчета общей площади пожаров — с помощью искусственного интеллекта. Оказалось, что за первые шесть месяцев года от огня пострадало в общей сложности 5,1 млн га природных территорий, а в статистике Рослесхоза числилось чуть больше 1 млн га. В 2025 году, за этот же период, ИИ обнаружил 9,5 млн га горящих площадей, а государственные власти рапортовали об огне на 2,7 млн га.

Похоже, кардинальных изменений в подходах к учету пожаров в России с 2020 года не случилось, поэтому можно сделать предположение относительно сегодняшней статистики.

Согласно данным Рослесхоза, с 2020 по 2024 год в среднем в России ежегодно сгорает 6,9 млн га лесов: максимум — 10 млн га в 2021 году, минимум — 3,4 млн га в 2022 году. Но в этих данных не учтены как минимум 4 млн сгоревших полей, нет и еще 3–5 млн га из-за отсутствия данных по землям Минобороны, земель других категорий и из-за огрехов в подсчетах.

Что касается последних, то на них в 2023 году указала Рослесхозу Счетная палата. Согласно анализу ведомства, доля недостоверных данных о пожарах с 2020 года выросла на 13%. Самая большая разница между проверенной информацией и официальной статистикой была зафиксирована в Иркутской области — 58%.

На 14 августа, по данным Рослесхоза, пройдено огнем 4,5 млн га лесов — скорее всего, общая цифра по ландшафтным пожарам колеблется от 8,5 млн га до 12 млн га.

Надо сказать, что власти признавали пробелы в информации, обещали создать единую базу данных, но, видимо, столкнулись со сложностями взаимодействия между ведомствами и распределением ответственности.

«Проблемой остается отсутствие алгоритма действий при тушении пожаров на землях различных категорий», — говорил на заседании Общественной палаты в 2023 году заместитель руководителя Федерального агентства лесного хозяйства Алексей Венглинский.

Хаос: кто и как тушит лесные пожары в России

Это один из самых сложных вопросов, который часто становится причиной несвоевременного тушения возгорания. Пожары могут случаться на землях лесного фонда — ответственный за тушение Рослесхоз, угрожать населенным пунктам — МЧС, на охраняемых природных территориях (ООПТ) — их сотрудники. Но есть ситуации, когда неясно, кто должен тушить огонь. Такая неопределенность возникает во многих случаях. Например, горит лес, растущий на чьих-то угодьях, — кто должен тушить: хозяин, МЧС или Рослесхоз? А если на участке, которым на паях владеют несколько собственников, — тогда кто? А в городе? А если полыхают заброшенные поля и сельскохозяйственные угодья? Тот же вопрос.

По скорости реакции быстрее всего тушат пожары на ООПТ. Здесь сотрудники заинтересованы в устранении огня. Кроме того, они вместе отрабатывали технику тушения и часто работают вместе не один сезон. А еще посещение заповедных территорий контролируется, что в разы снижает риск возгорания. Чаще всего заповедникам угрожает огонь с сопредельных территорий — например, с сельскохозяйственных полей. Так, сотрудники Астраханского заповедника каждый год встречают огонь на границе своих владений, причина — палы травы и отсутствие ответственных за тушение. То есть пожар распространяется до тех пор, пока не становится головной болью сотрудников заповедника и не начинается тушение.

В лесах и вблизи населенных пунктов борются с пожарами профессиональные пожарные: сотрудники Авиалесоохраны и МЧС. По сей день российская служба тушения лесных пожаров остается одной из лучших в мире.

Хуже всего тушат пожары на землях Минобороны. Часто возгорания случаются из-за стрельб на полигонах в жаркую и сухую погоду. Например, в апреле 2025 года пожар начался на полигоне Красный Яр под Читой. Удержать пламя в границах полигона не удалось, и огонь дошел до села в Читинском районе. Потушили его только через 20 дней. Минобороны обычно затягивает с информацией о возгорании, не торопится приступать к тушению, а сотрудники ведомства не обладают достаточными навыками борьбы с ландшафтным пожаром, отметил анонимный эксперт — бывший работник системы Рослесхоза.

«Тушит же леса преимущественно Гослесслужба, подчиняется она Минприроды края. Пожарами на землях Минобороны занимается «Оборонлес». А на землях природных парков есть свои пожарные формирования. Степными пожарами с недавнего времени занимается тоже МЧС, а раньше вообще не занимался никто. А когда огонь подходит к населенному пункту на расстояние 200 метров, то тогда этим уже и муниципалитет занимается. То есть

— рассказала бывшая руководительница отряда «Добровольных лесных пожарных Забайкалья» Анастасия Юдина.

Зарплата 6800 рублей и «мертвые души» 

Особенность лесных пожаров — сезонность и пики горимости. То есть в июле может гореть 1 млн гектаров леса, а в октябре — 10 000 га. Поэтому нет смысла постоянно содержать штат лесных пожарных. В то же время эти люди должны обладать навыками для тушения природных возгораний и работать слаженно.

По данным на 2024 год, численность лесных пожарных в России составляла 21 тысячу человек — 77% от плана. В 2025 году Рослесхоз уже не отчитывался об укомплектованности рядов пожарных.

«При­но­сим из­ви­не­ния всем жи­те­лям Ка­ре­лии за сго­рев­шие уго­дья, чер­нич­ни­ки и леса. Мы в этом не ви­но­ва­ты. Об­ра­щай­тесь в Ми­ни­стер­ство при­род­ных ре­сур­сов за от­ве­та­ми. Мы де­ла­ем всё, что мо­жем. Но боль­ше ни на что сил у нас не оста­лось.

— за­явил со­труд­ник Авиа­ле­со­охра­ны в видеообращении, которое разместил онлайн-журнал «Карелия».

По словам лесного пожарного, он работает реставратором в Санкт-Пе­тер­бур­ге и ре­шил по­мочь в ту­ше­нии по­жа­ров. Однако выяснил, что зар­пла­та составляет 35 000 руб­лей. Про­ку­ра­ту­ра Ка­ре­лии ор­га­ни­зо­ва­ла про­вер­ку по ин­фор­ма­ции о воз­мож­ном на­ру­ше­нии прав де­сант­ни­ков-по­жар­ных.

В ответ глава Минприроды республики Янина Свидская заявила, что часть поднятых вопросов (закупка униформы, оборудования, материалов) решается ведомством, но повлиять на уровень зарплат, стимулирующих и компенсационных выплат оно не может. Чтобы как-то оправдать мизерное вознаграждение, в региональном Минприроды позже сообщили, что пожарные получают доплаты за потушенные леса. Однако сумму не назвали. В 2021 году, по данным издания Karelia Daily, бригада пожарных получала 10 000 рублей на всех за удачное тушение. Примечательно, что зарплата лесного пожарного четыре года назад составляла те же 35 000 рублей.

Похожий скандал случился и в 2024 году. Два отряда лесных пожарных в Свердловской области отказывались тушить огонь, пока они не будут должным образом экипированы, а официальный оклад не повысят с 6800 рублей. Глава Минприроды Свердловской области Денис Мамонтов претензии отрицал и заявил, что некоторые пожарные получают по 100 000 в месяц.

Шумиха в конце концов улеглась, а глава Рослесхоза Иван Советников объявил о решении направить с 2025 года на повышение зарплат работникам лесного хозяйства 3,4 млрд рублей. Однако в текущем сезоне экипировка лесных пожарных оставалась прежней: берцы и обычная одежда, без респиратора для защиты органов дыхания.

Снаряжение добровольческих дружин по охране лесов от пожаров зачастую намного лучше. Во многом это произошло благодаря работе отряда «Гринпис», который в течение 15 лет ездил тушить лесные и природные пожары. Специалисты организации разработали методики борьбы с огнем, рекомендации по экипировке и средствам тушения.

У добровольных пожарных были ранцевые лесные огнетушители, воздуходувки, которых не было до последнего времени у Гослесслужбы и МЧС. Также использовались мотопомпы и разные типы пожарных рукавов. Волонтеры применяли рации и навигаторы, респираторы для защиты дыхания, каски, щитки. У многих была специальная хлопчатобумажная форма, которая не горит и не плавится, защитные перчатки, специальная огнеупорная обувь.

Один из участников таких отрядов, пожелавший остаться анонимным, рассказал, что хотя, по данным государственных органов, около 600 000 россиян являются волонтерами по тушению ландшафтных пожаров, но реально этим занимаются несколько десятков тысяч человек, остальное — приписки для отчетности.

— рассказал собеседник «Новой-Европа».

Но несмотря на небольшое число желающих участвовать в тушении пожаров, в некоторых регионах чиновники не горят желанием принимать помощь: никто не хочет отвечать за добровольцев. Это снижает энтузиазм помогать в тушении.

По словам бывшей добровольной пожарной Юдиной, «многие волонтеры после начала СВО ушли на фронт». А после признания «Гринпис» «нежелательной» начались проверки организаций, которые с ними работали. Один из пожарных отрядов в Краснодаре даже объявили иностранным агентом. «Начали проверять на предмет иностранного финансирования, начали задавать вопросы. Было опасение, что мы навлекаем на себя беду, поэтому нужно было быстрее закрывать организацию», — говорит Юдина о причинах прекращения деятельности отряда.

Как изменение климата увеличивает масштабы пожаров

Середина августа. Вереница машин тянется с курортов Черного и Азовского морей в Москву и другие «холодные» регионы. В Ростовской области жара и засуха. Вдоль трассы горят поля. Очаги возгорания небольшие, но сильный порыв ветра может моментально раздуть пламя и сделать пожар проблемой. Картина непривычная для конца летнего периода.

Обычно такую ситуацию можно наблюдать весной. Каждый год на полях остается солома. Ее нужно запахать в землю, предварительно измельчив, но большинство аграриев предпочитает сжигать траву: дешево и позволяет выполнить требование закона об уборке сухостоя с полей. Эта традиция является чуть ли не основной причиной возникновения природных пожаров. При этом статистики по горящим полям в России до сих пор нет. В 2023 году Виктория Абрамченко, тогдашний вице-премьер, которая курировала вопросы сельского хозяйства, сказала, что 67% весенних пожаров пришлось на поля. Ежегодно Россельхознадзор напоминает о недопустимости такого подхода, но фермеры всё равно жгут.

Почему же ростовские поля загорелись в августе? Временно исполняющий губернатора Ростовской области Юрий Слюсарь заявил, что, по предварительным оценкам, из-за аномальной жары, засухи и маловодья повреждено или полностью погибло около 1 млн га посевов. Иными словами, на площади в 1 млн гектар, что сопоставимо с пятью площадями Москвы, остались погибшие посевы озимой пшеницы и подсолнечника, а для аграриев поджечь сухую траву — привычный способ очистки полей. «Жгут, всё равно погибло», — заявил один из жителей региона.

По прогнозам Росгидромета, климат в Ростовской области с каждым годом будет становиться более жарким и сухим: долгие периоды с температурой выше 45 градусов будут привычными, вырастет риск гибели урожая из-за засухи, а следом — и масштабы пожаров.

Однако в плане адаптации Ростовской области к изменениям климата значится тушение к 2027 году 93% пожаров в первые сутки, то есть о предотвращении возгораний речи не идет. Таким же образом бороться с огнем намерены и в других регионах Южного федерального округа: Астраханской области, Краснодарском крае и Волгоградской области.

— комментирует ситуацию анонимный источник, знакомый с ситуацией.

Российские ученые в своей работе «Влияние изменения климата на экономику России: рейтинг регионов по необходимости адаптации» определили регионы с существенным риском лесных пожаров в относительных и абсолютных значениях: это Владимирская, Рязанская, Курганская, Свердловская, Челябинская, Омская, Томская и Иркутская области, Марий Эл, Мордовия, Бурятия, Тыва, Забайкалье, ЕАО, Приморье, Амурский край.

Анонимный эксперт полагает, что изменение климата, если ситуация в борьбе с пожарами не изменится, приведет к росту на 40–50% площадей погибших от огня лесов. Не стоит полагать, что сгоревший однажды лес даст жизнь новым растениям и обновится. Раз в три-пять лет лес выгорает в одних и тех же местах, вблизи населенных пунктов, и в конце концов на его месте остается выжженная безжизненная земля, поясняет специалист.

Почему деньги не помогут справиться с природными пожарами

Финансирование борьбы с лесными пожарами в России в 2025 году вырастет более чем на 30% и составит почти 20 млрд рублей. Наиболее «горимым» регионам — Якутии, Забайкалью и Красноярскому краю — дополнительно выделено более 5 млрд рублей. Однако инвестиции в борьбу с пожарами вряд ли окупятся, если не изменится подход к этой проблеме.

В России, как и в США, Канаде, Австралии, где обширные площади лесных пожаров, привыкли, что лес горит. Практика сжигания пней, старой соломы, сухой листвы остается нормой. Кроме того, сами пожарные применяют так называемый «обратный отжиг», чтобы устранить сухостой в лесу и лишить пожар «пищи». По мнению специалиста проекта «Земля касается каждого» Алексея Ярошенко, эта практика нормализует огонь в лесу и подает плохой пример гражданам: раз жгут профессионалы, то и я могу.

По мнению многих экспертов по борьбе с пожарами, деньги следует выделять на профилактику возгораний. Это менее героическое занятие, но именно оно принесет нужный результат. А пока средства идут на другие цели, риски возникновения лесных пожаров растут по нескольким причинам. С началом войны контроль за предприятиями лесной и добывающей отрасли снизился, что позволяет нарушать правила пожарной безопасности. Освоение лесов и застройка заповедных территорий увеличивает их посещаемость, при этом разъяснительная работа по поводу огня в лесу почти не проводится. Также сказывается сокращение финансирования работы коммунальных служб (к 2026 году оно снизится вдвое относительно 2024 года), а значит, вырастают риски возгораний на объектах энергетического комплекса.